[B][SIZE=+1]Че Гевара - пророк кибернетики (продолжение)[/SIZE]
Дело в том, что Троицкий — сын крупнейшего специалиста по Латинской Америке, доктора исторических наук, ведущего научного сотрудника Института стран Латинской Америки РАН Кивы Львовича Майданника. Последний был лично знаком с Че Геварой. В 2006 г. он издал капитальный академический труд «Че Гевара и его эпохи». Незадолго до своей смерти, последовавшей в декабре 2006-го, Кива Львович издал наиболее полное на русском языке собрание трудов Че Гевары.
Троицкий, безусловно, был в курсе исследований отца, что позволило ему сделать столь смелое заявление о месте команданте Че в истории ХХ в. Даже краткое знакомство с трудом Майданника заставило меня совсем по-иному взглянуть на масштаб личности легендарного партизанского командира.
Известно, что Че Гевара имел репутацию книгочея — при малейшей передышке между боями его можно было увидеть за чтением книг. Помимо любимого им общедоступного Дж. Лондона, Че Гевара штудировал классиков марксизма-ленинизма, а также и таких непростых авторов, как И. Кант, Ж.-П. Сартр и того же Альберта Швейцера, известного своей «Этикой сострадания» со знаменитой фразой «благоговение перед жизнью».
Еще более удивительно то, что Че Гевара не только творчески усваивал прочитанное, но и при бешеном темпе своей жизни успевал вести регулярные литературные записи. Это своего рода «Философские тетради», которые до сих пор не изучены в полной мере. В двух собраниях сочинений Э. Гевары, изданных в 70-х годах на Кубе, опубликовано примерно 50% им написанного. Другая часть записей вошла в издание «для служебного пользования», выпущенное в 1967 г. И наконец наиболее личная — и наиболее полемичная (1965 — 1966 гг.) — часть наследства Че, хранившаяся в архиве, становится известной лишь теперь.
Поразительно: в первой половине 60-х годов на аграрной полуколониальной Кубе министр Че Гевара связывает с «математизацией экономики», с ее компьютеризацией решение «проклятой», как он выражается, проблемы обратной связи в управлении народным хозяйством. Будучи альтернативной рынку, компьютеризация экономики наряду с «новым человеком» должна была стать краеугольным камнем левого, коммунистического решения проблем человечества конца XX в. Че уделил этой проблеме больше внимания, чем любой политик 60-х годов.
Спустя десять лет после его гибели технологический и экономический прорыв в данной сфере изменил ситуацию в мире. Гевара оказался глубоко прав в своем предвидении важности, «абсолютной величины» этого феномена. Но вот «знак» перед этой величиной, историко-политический вектор информационной революции оказался обратным тому, которого ожидал и к которому стремился Че.
Победа консерваторов в странах «реального социализма» свела на нет возможности их самоподдерживающего развития. И микропроцессор (двигатель и символ новой экономики) вместо того чтобы расчистить путь к коммунизму или по крайней мере создать вокруг себя новое, «решающее» поле соревнования двух систем — был по существу монополизирован одной из них: капиталистической. Компьютер стал ключевым элементом материальной базы капитализма конца XX в. и главным орудием восстановления им своего безраздельного господства в мире. Потерю монополии на ядерное оружие в военно-технической сфере капитализм компенсировал монополией на компьютеризацию народного хозяйства. Последняя была пусть и не полная, но охватывающая довольно большой сегмент экономики, чтобы создать решающий перевес.
[/B]
http://www.2000.net.ua/c/44282
